НАВСТРЕЧУ ОКТЯБРЮ: Х.Л.А.М
100-летие Великой Октябрьской – дата нам близкая. Те, кому сегодня за 35 – сформированы советской властью. И это, так или иначе, аукается на тех, кто помладше.
47news продолжает сериал о песнях, что помогали жить и работать, любить и выживать нашим коммунистическим предкам. Сегодня наш рассказ о мичмане Джонсе.
47news продолжает сериал о песнях, что помогали жить и работать, любить и выживать нашим коммунистическим предкам. Сегодня наш рассказ о мичмане Джонсе.
Терпи немного,
Держи на борт!
Ясна дорога
И близок порт!..
Держи на борт!
Ясна дорога
И близок порт!..
«Кроме полотняных удостоверений и бандерольной бумаги, у «Моряка» была еще третья особенность – множество преданных газете сотрудников, не получавших ни копейки гонорара. Они охотно довольствовались ничтожными выдачами натурой. Выдавали все: твердую, как булыжник, синьку, кривые перламутровые пуговицы, заплесневелый кубанский табак, ржавую каменную соль и обмотки из вельвета. Эти блага распределяла между нами бурная Люсьена. В ответ на жалобы она только насмешливо пела, подражая каскадной певице и отбивая лихой такт деревяшками» .
Это – цитата из повести Константина Паустовского «Время больших ожиданий». В эпизоде описывается повседневный быт сотрудников одесской газеты «Моряк» образца 1920 года. А музыкальным фоном к нему служит исполняемая «бурной Люсьеной» песенка «Мичман Джонс».
История ее возникновения доподлинно неизвестна. Однако берем на себя смелость выдвинуть версию, что песня эта родилась примерно за год до вышеописываемых событий. И родилась не абы где, а в конкретном месте. А именно – в киевском кафе «Х.Л.А.М».
История ее возникновения доподлинно неизвестна. Однако берем на себя смелость выдвинуть версию, что песня эта родилась примерно за год до вышеописываемых событий. И родилась не абы где, а в конкретном месте. А именно – в киевском кафе «Х.Л.А.М».
К. Паустовский (крайний слева) в редакции газеты "Моряк". Одесса, 1921 г.
wikipedia.org
Николаевская улица и гостиница «Континенталь», Х.Л.А.М. (арт-кафе, Киев) (с) wikipedia
***
«Напиться в хлам». Подобное словосочетание далеко не всегда имело ныне принятое значение. Например, такими словами в 1919 году галантные киевские кавалеры приглашали понравившихся им интеллигентных барышень заманухой: «Не желаете ли в ХЛАМ – напиться морковного чаю?» И барышни принимали приглашение с восторгом. Ибо кафе «ХЛАМ», открывшееся в начале 1919-го на углу Крещатика и Николаевской, в подвале гостиницы «Континенталь», считалось необычайно модным местом.
Название «ХЛАМ» – ироническая аббревиатура, расшифровывающаяся как «Художники-Литераторы-Артисты-Музыканты». Сия вывеска суть точно отражала идеологию заведения: то был популярнейший клуб культурной интеллигенции. Причём не только киевской. Описывая контингент завсегдатаев «ХЛАМа», поэт Юрий Терапиано (1892-1980) вспоминал: «В это время в Киев съехалось много поэтов и писателей из Петербурга и Москвы в надежде подкормиться в продовольственно более благополучном Киеве».
Коктебель. 1910-е годы. В медальоне: Юрий Терапиано в карнавальном костюме. 1911 г.
Впрочем, понятие «подкормиться» применительно к «ХЛАМу» было относительным. О чём, в частности, в своей книге «Спасибо, сердце!» свидетельствует Леонид Утёсов: «В этом кафе, как и в других, ни спаржей, ни омарами не кормили — морковный чай с монпансье. Черный хлеб посетители приносили с собой. Самой главной достопримечательностью этого кафе была надпись на фронтоне: «Войдя сюда, сними шляпу, может быть, здесь сидит Маяковский». Мы вошли и сняли шляпы, хоть Маяковского здесь и не было… наверное, никогда».
Действительно, свидетельств о посещении кафе-клуба «ХЛАМ» Владимиром Маяковским не сохранилось. Тем не менее, в лучшие дни здесь всегда сыскивались те, перед кем не зазорно снять шляпу. Доподлинно известно, что в этом кафе зародился любовный роман Осипа и Надежды Мандельштам; его посещал будущий мэтр советской кинорежиссуры Сергей Юткевич; в нём регулярно бывали знаменитые писатели и поэты – Михаил Булгаков, Виктор Шкловский, Илья Эренбург, Павло Тычина, Николай Агнивцев, Константин Паустовский. Именно в «ХЛАМе», в 1919-м, и пересеклись жизненные пути авторов песни «Мичман Джонс» – композитора Дмитрия Покрасса и поэта Павла Германа.
Действительно, свидетельств о посещении кафе-клуба «ХЛАМ» Владимиром Маяковским не сохранилось. Тем не менее, в лучшие дни здесь всегда сыскивались те, перед кем не зазорно снять шляпу. Доподлинно известно, что в этом кафе зародился любовный роман Осипа и Надежды Мандельштам; его посещал будущий мэтр советской кинорежиссуры Сергей Юткевич; в нём регулярно бывали знаменитые писатели и поэты – Михаил Булгаков, Виктор Шкловский, Илья Эренбург, Павло Тычина, Николай Агнивцев, Константин Паустовский. Именно в «ХЛАМе», в 1919-м, и пересеклись жизненные пути авторов песни «Мичман Джонс» – композитора Дмитрия Покрасса и поэта Павла Германа.
Уроженец города Каменец-Подольский Павел Герман родился в 1894 году, в 20-летнем возрасте приехал в Киев и начал весьма успешно проявлять себя в поэзии. Ещё до революции он написал стихи, легшие в основу знаменитых романсов «Только раз бывает в жизни встреча» и «Ваша записка в несколько строчек». Впоследствии Герман прославился как автор текста эпохальной советской песни «Марш авиаторов»: «Всё выше и выше и выше стремим мы полёт наших птиц».
Родившийся в 1899 году киевлянин Дмитрий Покрасс – представитель знаменитой музыкальной семьи. Их было четыре брата. Старший – Самуил, автор музыки к ряду популярных дореволюционных романсов. Поначалу он прекрасно зарекомендовал себя перед новой властью сочинением революционного марша «От тайги до британских морей Красная Армия всех сильней», но затем эмигрировал в США и сделал яркую карьеру в Голливуде.
А вот младшие братья – Дмитрий и Даниил, остались на родине и в будущем стали прославленными советскими композиторами. Создавшими такие культовые песни, как «Мы красные кавалеристы», «Дан приказ ему на запад», «Три танкиста», «Если завтра война», «Едут, едут по Берлину наши казаки» и многие другие. Четвёртый брат – Аркадий, композитором не стал, но был талантливым пианистом.
братья Покрасс
***
Творческий тандем «Покрасс-Герман» явил миру не одного лишь «Мичмана Джонса».
Не меньшей популярностью в 1920-х пользовался их романс «Стыдливая чайная роза» и песня «Всё, что было». Последняя тут же попала в репертуар Петра Лещенко, а в наши дни обрела вторую жизнь, благодаря включению в саундтрэк сериала «Ликвидация».
Ну а песня об отважном английском мичмане, наделённом волею автора текста даже не мичманскими, а капитанскими полномочиями, ушла в народ, стала одной из любимых дворовых песен и обросла разнообразными вариациями.
Не меньшей популярностью в 1920-х пользовался их романс «Стыдливая чайная роза» и песня «Всё, что было». Последняя тут же попала в репертуар Петра Лещенко, а в наши дни обрела вторую жизнь, благодаря включению в саундтрэк сериала «Ликвидация».
Ну а песня об отважном английском мичмане, наделённом волею автора текста даже не мичманскими, а капитанскими полномочиями, ушла в народ, стала одной из любимых дворовых песен и обросла разнообразными вариациями.
А ведь именно эти два куплета крайне важны, поскольку позволяют идентифицировать первоисточник как относящийся к весьма популярному поджанру «жалистливых» песен о несчастной девичьей любви. Финалом коей становится суицид.
Ты будешь первым,
Не сядь на мель!
Чем крепче нервы –
Тем ближе цель!
Не сядь на мель!
Чем крепче нервы –
Тем ближе цель!
Пожалуй, стоит пояснить, что изначальное авторское определение типа боевого судна мичмана Джонса – истребитель, в связи со стремительным развитием авиационных, а не морских истребителей, в будущем текстово заменилось на более понятный народу морской вариант – миноносец.
А родина лирической героини песни — ЧикагО, в народных вариантах поменялась на более географически логичный город ГлазгО.
Однако при всех этих переделках неизменным оставался припев. Тот самый, что вдохновлял на преодоление трудностей героев повести Паустовского. Завершающийся бодрым, актуальным во все времена девизом.
Однако при всех этих переделках неизменным оставался припев. Тот самый, что вдохновлял на преодоление трудностей героев повести Паустовского. Завершающийся бодрым, актуальным во все времена девизом.
Нина Константиновна Печеневская
(с) фото из личного архива автора
P/S
Один из авторов этой статьи (Игорь Шушарин) впервые услышал песенку про «Мичмана» в начале 1980-х, в исполнении своей бабушки — Нины Константиновны Печеневской. С ноября 1942 по декабрь 1943-го, она была партизанкой в отряде будущего Героя Советского Союза Ивана Боровика, что действовал на севере Украины и в Белоруссии. По рассказам Нины Константиновны, в редкие часы посиделок-спевок у костра партизаны частенько пели, в том числе, «Мичмана Джонса». Делая особый акцент на припеве. Том самом, где «крепче нервы — ближе цель».
Один из авторов этой статьи (Игорь Шушарин) впервые услышал песенку про «Мичмана» в начале 1980-х, в исполнении своей бабушки — Нины Константиновны Печеневской. С ноября 1942 по декабрь 1943-го, она была партизанкой в отряде будущего Героя Советского Союза Ивана Боровика, что действовал на севере Украины и в Белоруссии. По рассказам Нины Константиновны, в редкие часы посиделок-спевок у костра партизаны частенько пели, в том числе, «Мичмана Джонса». Делая особый акцент на припеве. Том самом, где «крепче нервы — ближе цель».
авторы текста:
Игорь Шушарин
Юрий Волчанский
Также читайте статьи проекта:
Игорь Шушарин
Юрий Волчанский
Также читайте статьи проекта:
